Любовь

Любовь… Кажется, все завидовали тому, как она умела любить. Завидовали мужчины, друзья мужа, поскольку она разве только на руках не носила своих избранников, позволяя им и побездельничать и хобби своему все время посвящать, и откровенно сидеть у нее на шее… Завидовали женщины, которые пытались так же – «в омут с головой и радости полные легкие»…

Завидовала сестра и даже раздражалась ее самоотверженности… Завидовали подруги, ведь в такие моменты своей любви она расцветала, летала на крыльях и полуулыбка будто навечно застывала на ее устах… Все удивлялись, откуда у нее столько сил, а она смеялась: любовь дает силы!

Любовь… Она считала, что любовь не обошла ее стороной, что она знала и страсть, и нежность, что жила в полную меру и отдавалась чувству без остатка… А вот проснулась сегодня после того, как снесла старую голограмму свою, и вдруг вся ее жизнь пронеслась перед глазами, будто кинолента.

Она смотрела кино про себя самое и от прозрения даже застонала… да, она влюблялась, но влюбленности быстро проходили, как и положено всем влюбленностям. Но чтобы продлить это ощущение счастья, она сама себе надевала розовые очки, сама себя начинала обманывать, самой себе лгать и лукавить…

Все ее мужчины, с которыми у нее были страстные и драматичные отношения, все они так же были влюблены в нее и их влюбленность проходила так же быстро, как облака исчезали с летнего неба после грозы… И только один он, только Он, Владимир, любил ее по-настоящему всю жизнь.

И даже после смерти своей он отдавал и отдавал ей энергию, а она сопротивлялась, не могла ее принять, не позволяла себе принять, и ей было так плохо, так тяжело на его похоронах, что она не смогла поехать даже на поминальный обед. Ей повезло: слез не было, никто не заметил, что она почти умирает, и только Максимыч, кажется, понял, что ей нужно домой… Он-то и подвез ее до дома, и только дома она еле смогла, чуть не теряя сознание, позвонить Учителю… Кто знает, что произошло бы, не позвони она Учителю. Учитель помогла справиться с наплывом энергии, смогла приоткрыть ее сердце и заставить принять эту энергию. Энергию любящей души, энергию безусловной любви…

Только сейчас, когда она снесла старую голограмму, сплошь заполненную эгрегориальными программами и программами своей мамы, она поняла, что всю свою жизнь не давала возможности любви не только расцвести, но и душила ее в зародыше в своем сердце. А сердце – любило, душа – любила.

И ведь знала, что любимого должны звать Владимиром, но не позволила себе полюбить, не позволила принять любовь… Мама… мама строго- настрого наказывала с самого раннего детства: не смотри даже в сторону женатых, узнаю – задушу собственными руками! И почему мама это говорила, когда ее дочь еще под стол пешком ходила? Почему это такую ненависть у нее вызывала любовь женская к женатым мужчинам?

На то были причины, хотя, как она понимает, совершенно не веские… Да и какие причины могут быть вескими, когда Бог благословляет на настоящую любовь? Она смотрит эту киноленту и видит: а вот и ее беременность, от любящего, от умного и очень талантливого мужчины. Беременность, что сопровождалась токсикозом с самых первых дней. И ей показывают: смотри, а там был мальчик! И этому мальчику теперь бы было уже 25 лет!

Смотри, каким красивым и талантливым он мог быть! Но она прервала беременность, ничего не говоря тому, в которого, как она понимала смутно, могла влюбиться на всю оставшуюся жизнь… Нельзя! – сказала мама, а она всю жизнь была послушной девочкой, и завязала свое сердце и свою любовь в тугой узел, да и схоронила глубоко –глубоко, так глубоко, что даже на похоронах любимого не плакала… нельзя! – ведь он был женат, у него дочки, внуки, многочисленные родственники, сослуживцы, весь коллектив завода, первые лица города…

Его знал весь город, а потому в последний путь пришли проводить очень многие, поскольку он был уважаем многими и за талант, и за бескорыстие, и за умение строить и обустраивать не только свою жизнь… Так плохо, как на его похоронах, ей не было ни раньше, ни потом. Но внешне она держалась, как и подобает героической женщине, не выказывая ни своей боли, ни своих эмоций…

А теперь, когда она убрала из себя все наносное, чужое, мамино и эгрегориальное, только теперь она поняла, как она его любила, как он любил ее: по-настоящему, без этих сюси-муси-пуси, с каким настоящим уважением и верой они относились друг к другу до последнего… Только теперь наконец-то, через столько лет пришло пронзительное осознание потери, невосполнимой и безвозвратной…

Горе накрыло ее с головой и она резко, коротко и приглушенно зарыдала. Она металась по квартире, отрывисто хватая вещи и снова бросая их туда, где они и лежали, включила и снова выключила телевизор, снова и снова вспоминала свои отношения с тем, кого не позволила себе впустить в свою жизнь. Да, она напугалась своих отношений с ним, а он-то разглядел ее сразу, с первой встречи и сразу предложил ей руководить цехом, сразу назначил свидание…

Она тогда растерялась, как же так, руководить коллективом, где сто с лишним человек и все мужчины? Она напугалась, что не справится, хотя сейчас-то понимает, что справилась бы, да и его чуткое руководство помогло бы ей стать опытным специалистом… Но комплексы и низкая самооценка не дала ей стать ни руководителем, ни любящей настоящего мужчину Женщиной. Она напугалась и быстро выскочила замуж, поспешив объявить об этом и ему, любимому и любящему…

Выскочила за Владимира, благо что он не был женат, не был разведен, он был холостяк и быстро согласился на брак с нею. Вот уж действительно, хорошее дело никогда не назовут браком. И хотя внешне все выглядело очень хорошо, душа ее просто спала, завязанная крепким узлом и спрятанная за семью замками.

Через неделю она осознала: ее старые шаблоны снова потихоньку поднимают свою голову. И даже не ее ведь, а вот поднимают и снова вползают! Вместо того, чтобы радоваться: поняла, что способна на настоящую любовь, знает, что такое настоящая любовь мужчины, она грустит и сокрушается, что все в прошлом… Вместо того, чтобы радоваться, ведь любовь такое чувство, что не подвластно ни расстояниям, ни времени, она впадает в уныние…

Вместо того, чтобы благодарить Бога за ниспосланное счастье любви, она хоронит снова это чувство. Ведь оно живет только в ее сердце, в ее душе, и это чувство, если есть в сердце, наполняет собою и пространство… Купайся в нем, живи в нем, существуй в нем вечно, радуйся, оно не исчезнет более никуда и никогда, оно может только приумножиться и расцвести… Но вместо этого уныние и печаль, сожаление о минувшем и ушедшем безвозвратно, о том, что могло бы быть…

Странные мы существа, люди. Никогда не живем в «здесь и сейчас», а всегда нам нужно либо в будущее, либо в прошлое с головой окунуться… потому и не формируется у нас ощущения настоящей жизни, что настоящая –то – вот она, всегда здесь, а мы ее и не замечаем…

Понравилось? Еще Сочинение на тему жизнь
На главную страницу Сочинение на тему человек